В теории под процессуальной формой принято понимать заранее установленный законом порядок рассмотрения и разрешения дел. С учетом этого арбитражно-процессуальная форма представляет собой урегулированный нормами арбитражно-процессуального законодательства порядок рассмотрения и разрешения экономических споров и иных дел, отнесенных к компетенции арбитражных судов.
      В связи с этим вполне правомерно возникает вопрос о соотношении арбитражно-процессуальной и гражданско-процессуальной форм защиты прав и охраняемых законом интересов. В настоящее время сложилось два подхода к решению данной проблемы. Довольно большая группа ученых (М.С.Шакарян, В.М.Жуйков, И.М.Зайцев, М.А.Викут, С.М.Пелевин и др.) с теми или иными оговорками арбитражный процесс считают составной часть гражданского. При этом их основной довод сводится к тому, что у них совпадают предмет и метод правового регулирования^[1], а раз так, то и «закон должен устанавливать единую процессуальную форму разрешения одинаковых по своей природе споров, независимо от их субъективного состава» ^[2].
      По мнению других авторов, «коль скоро Конституция РФ предусмотрела две самостоятельные ветви судебной власти для разрешения споров, различного процессуального законодательства, определяющие не тождественный порядок разбирательства дел, нет оснований для утверждения о тождестве современного гражданского и арбитражного процесса и наличии в российской правовой системе единой отрасли гражданского процессуального права» ^[3]. Сходной позиции придерживаются Н.И.Клейн, Л.Ф.Лесницкая, В.К.Пучинский, И.В.Решетникова, М.К.Треушников, В.М.Шерстюк, М.К.Юков.
      Весьма своеобразная точка зрения относительно места арбитражного процесса в системе права была высказана в процессуальной литературе Д.А.Фурсовым, который обосновал необходимость рассматривать арбитражный процесс в качестве дублирующей отрасли по отношению к гражданскому процессуальному праву^[4].
      В определенной степени следует признать правоту тех ученых, которые не обнаруживают принципиальных отличий между действующей арбитражно-процессуальной и гражданско-процессуальной формой защиты субъективных прав, а существующую специфику разрешения указанного рода дел склонны рассматривать в качестве отдельных процессуальных особенностей. Фундаментальные процессуальные институты получили законодательное закрепление как в Арбитражном процессуальном кодексе РФ, так и Гражданском процессуальном кодексе РФ. Сказанное относится к принципам арбитражного и гражданского процесса; лицам, участвующим в деле; судебному доказыванию; исковому производству и др. При этом вряд ли есть основания согласиться с тем, что существующая система пересмотра может качественно характеризовать арбитражный процесс как самостоятельную отрасль права и служить препятствием для включения его составной частью в содержание гражданского процесса. Сложившиеся различия в системе пересмотра судебных постановлений в гражданском и арбитражном процессе не имеют под собой никаких принципиальных обоснований. В силу этого указанные системы должны иметь одинаковое инстанционное построение. Представляется, это вопрос, который может быть совершенно безболезненно решен в плоскости усилий, направленных на совершенствование действующего законодательства. В равной степени сказанное относится и к вопросу об отсутствии в арбитражном судопроизводстве институтов заочного производства и судебного приказа. Принципиальных правовых преград для их введения в арбитражном процессе не существует. Более того, отсутствие указанных институтов следует признать очевидным пробелом в действующем арбитражно-процессуальном законодательстве.
      Наконец, существование арбитражно-процессуальной формы вовсе не предопределено наличием двух самостоятельных судебных систем (арбитражных судов и судов общей юрисдикции). Примером тому служит система общих судов, в которой функционируют гражданско-процессуальная и уголовно-процессуальная формы. С учетом этого вполне допустимо создание в рамках общих судов либо специализированных судов, либо специальных коллегий в общих судах соответствующего уровня, осуществляющих производство по экономическим спорам и иным делам, отнесенным к их компетенции. Вопрос в том, насколько это соответствует историческим традициям и национально-территориальному устройству России; целесообразно организационно; учитывает политические и экономические моменты; способно кардинально изменить к лучшему складывающуюся практику применения права.
      Можно ли с учетом всего вышеизложенного вести речь о наличии лишь отдельных особенностей, которые в рамках единой гражданско-процессуальной формы, характеризуют производство по делам, подведомственным арбитражным судам, и тем самым отрицать возможность существования самостоятельной арбитражно-процессуальной формы?
      Думается, что нет и вот почему. Общепризнанным считается то обстоятельство, что предмет судебной защиты, т.е. спорное материальное правоотношение, оказывает существенное влияние на процессуальный порядок его рассмотрения и разрешения. Недостатки нынешней арбитражно-процессуальной формы состоят в том, что в ней практически не учтены те специфические особенности, которые характеризуют порядок производства по спорам, в той или иной мере связанным с хозяйственной деятельностью субъектов предпринимательской деятельности (юридических лиц или граждан-предпринимателей). Внешняя схожесть арбитражного процесса с гражданским предопределена в большей степени не единством предмета судебной защиты, а тем, что, как правильно отмечает В.М.Шерстюк, АПК РФ регламентирует арбитражное судопроизводство по модели гражданского процесса.
      Следовательно, арбитражно-процессуальная форма нуждается в максимальном учете тех особенностей, которые свойственны предмету судебной защиты. Указанные особенности должны получить свое выражение в первую очередь именно в порядке производства. Тем самым мы получим адекватную специфическому предмету защиты самостоятельную процессуальную форму, которая будет обладать качественным своеобразием. Это, безусловно, не означает, что исчезнет всякая связь с гражданским процессом. Многие из процессуальных институтов будут общими. Например, нормы, определяющие круг участников процесса. Отдельные процессуальные институты при внешней своей схожести, должны иметь существенно иное содержание. Например, принцип состязательности, который действует также и в гражданском процессе, применительно к арбитражному судопроизводству всецело и полностью возлагает бремя представления и собирания доказательств на стороны. Что касается производства на отдельных стадиях арбитражного процесса, то, как представляется, его регулирование должно быть отличным от гражданского процесса, так как этого требует особый предмет спора – в своей основе это дела, связанные с предпринимательской деятельностью, где субъектами выступают юридические лица и граждане-предприниматели. В силу сказанного трудно согласиться с теми учеными, которые в качестве определяющего критерия для определения круга дел, подлежащих рассмотрению в арбитражных судах, называют специфический субъектный состав спорного материального правоотношения, имея в виду юридических лиц и (или) граждан-предпринимателей^[5]. Только в своем единстве специфический характер спора (хозяйственная деятельность) и субъектный состав (юридические лица и граждане-предприниматели) позволяют сделать вывод о подведомственности конкретного дела арбитражным судам. В противном случае дело о ликвидации общественной или иной некоммерческой организации следовало бы рассматривать в арбитражных судах. Все дела с участием граждан-предпринимателей подлежали бы рассмотрению в арбитражных судах. В то время как к таковым отнесены лишь те из них, которые связаны исключительно с предпринимательской деятельностью гражданина. Дела, связанные с удовлетворением личных потребностей гражданина-предпринимателя, подведомственны общим судам.
      Рассуждая о путях развития арбитражно-процессуальной формы, немаловажно учитывать и то обстоятельство, что лицами, участвующими в деле, в арбитражном процессе являются профессиональные участники хозяйственного оборота. Это принципиально отличает его от гражданского судопроизводства, где в качестве субъектов спорного правоотношения выступают граждане, познания которых в материальном праве в лучшем случае ограничиваются весьма общими представлениями. Во многом с учетом последнего обстоятельства и строится гражданско-процессуальная форма защиты их прав и интересов.
      Таким образом, вполне разумными представляются дальнейшие шаги, связанные с «профессионализацией» арбитражного судопроизводства. Это предполагает предъявление повышенных требований процессуального характера к лицам, участвующим в деле, что позволит сделать арбитражно-процессуальную форму максимально эффективной с точки зрения достижения ее целей и задач. В действующем АПК такого рода требования уже содержатся. Так, к примеру, в заявлении истец должен сослаться не только на обстоятельства, с которыми он связывает свое требование, но и дать его правовое обоснование (ч.7 п.2 ст.102 АПК). В ходе судебного разбирательства обязанность доказывания возлагается исключительно на лиц, участвующих в деле, при том, что арбитражный суд только вправе предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные доказательства, если сочтет невозможным рассмотреть дело на основании имеющихся (ст.53 АПК).
      Таким образом, развитие и совершенствование арбитражно-процессуальной формы должно идти не по пути использования модели процессуальной формы, закрепленной в ГПК РСФСР, и, следовательно, сближения с ней, а в направлении создания такого процессуального порядка, который бы максимально учитывал специфику рассмотрения и разрешения дел, связанных с предпринимательской деятельностью профессиональных субъектов гражданского оборота (юридических лиц и граждан-предпринимателей).
      С этой точки зрения арбитражный процесс нуждается в полноценной стадии подготовки дела к судебному разбирательству. Причем в надлежащем ее проведении должен быть заинтересован не столько арбитражный суд, сколько сами лица, участвующие деле. Именно для них должны быть предусмотрены неблагоприятные последствия, связанные с уклонением от участия в подготовке дела.
      В нынешнем виде этап подготовки дела к судебному заседанию носит весьма условный характер и ограничивается вынесением в порядке ст.113 АПК определения с указанием стандартного перечня процессуальных действий, чаще всего касающихся представления определенных документов. В действующем АПК даже не содержится специального срока для подготовки дела к рассмотрению, а лишь указывается на возможность его установления судьей в рамках общего двухмесячного срока разбирательства дела в арбитражном суде. Даже если подойти чисто формально, то сложно говорить о наличии заранее предусмотренного порядка подготовки дела при том, что его регулированию посвящены только две статьи (112, 113) ныне действующего АПК.
      Следовательно, как нам представляется, стороны должны быть наделены необходимым объемом прав, который позволит им активно участвовать на этом этапе производства по делу. В первую очередь сказанное относится к определению круга доказательств, которые в дальнейшем будут использованы в процессе доказывания в судебном заседании. Возможно, этому способствовало бы правило, в силу которого круг используемых в процессе доказательств ограничивался бы указанными сторонами при подготовке дела к судебному разбирательству. Что касается их представления, то это может быть сделано как при подготовке дела, так и в судебном заседании. Те доказательства, которые сторона не может получить сама, могут быть по ее ходатайству истребованы арбитражным судом. Указанные меры призваны обеспечить реализацию принципа так называемой «чистой» состязательности, в силу которого бремя доказывания полностью возлагается на стороны. Это исключает весьма типичную для современного арбитражного судопроизводства ситуацию, при которой доказательства специально придерживаются заинтересованным лицом и представляются только в судебное заседание в расчете на то, что у противоположной стороны отсутствует достаточно времени и средств для их изучения и анализа. Суд крайне неохотно идет на отложение дела рассмотрением, так как это ведет к затягиванию процесса, объявляя в лучшем случае перерыв для поверхностного ознакомления с представленными документами. Учитывая, что гражданский оборот весьма подробно документирован, вряд ли существуют серьезные возражения в отношении высказанного предложения.
      На этапе возбуждения и подготовки дела к судебному разбирательству круг доказательств может быть очерчен в исковом заявлении, отзыве на исковое заявление, обязанность представления которого должна быть предусмотрена в АПК, а также ходатайствах и заявлениях. Организационно объем доказательственного материала, используемого по конкретному делу, может быть окончательно определен и закреплен в предварительном судебном заседании, проводимом на стадии подготовки дела к рассмотрению.
      Попытки обязать стороны обозначить свою позицию с указанием ее правовых и фактических оснований предпринимались в АПК 1992 года в виде требования о необходимости соблюдения истцом процедуры досудебного (претензионного) порядка урегулирования спора^[6]. Безусловным недостатком досудебного порядка урегулирования споров было то, что он предшествовал обращению в арбитражный суд и поэтому осуществлялся вне рамок арбитражного процесса. Представляется, что подобного рода действия должны совершаться под контролем арбитражного суда на этапе подготовки дела к слушанию. Не исключается, что руководство подготовкой дела к рассмотрению может быть возложено на помощника судьи.
      В соответствии со ст.115 АПК РФ судья, председательствующий в заседании, определяет порядок ведения заседания и исследования доказательств. Из этого положения вытекает то, что арбитражно-процессуальный порядок рассмотрения и разрешения дела в суде первой инстанции заранее детально не урегулирован.
      Следовательно, как таковой арбитражно-процессуальной формы применительно к рассмотрению дела в первой инстанции не существует. В равной степени сказанное касается пересмотра в апелляционной и кассационной инстанции. Отсутствие последовательного порядка рассмотрения дела в арбитражном суде создает условия для неоправданного процессуального упрощения и почву для злоупотреблений со стороны арбитражного суда. Тем более, необходимость в таком регулировании существует, о чем свидетельствует специально принятый Постановлением Высшего Арбитражного Суда № 15 от 17 сентября 1992 г. Регламент арбитражного суда. Поэтому представляется необходимым предусмотреть четкий и весьма детальный порядок рассмотрения дела.
      В качестве отдельной части производства в арбитражном суде следует предусмотреть порядок участия в судебных прениях. Нуждается в процессуальном регулировании и целый ряд более частных вопросов, в частности порядок допроса свидетелей, назначения экспертизы и др.
      С другой стороны, совершенствование арбитражно-процессуальной формы должно развиваться по пути ее дифференциации. Вряд ли целесообразно по любой категории дел приводить в действие универсальную процедуру, которая ориентирована и на дела, связанные со сферой предпринимательской деятельности, и на дела иного рода, которые АПК относит к компетенции арбитражных судов. К числу последних следует отнести дела, возникающие из публичных отношений; об установлении фактов, имеющих юридическое значение; дела о несостоятельности (банкротстве); о восстановлении прав по утраченным документам на предъявителя; заявления о выдаче исполнительного листа на решение третейского суда и др. Поскольку производство по указанным делам обладает серьезной спецификой, их следует рассматривать в режиме особых производств. При этом следует отойти от традиционной трактовки особых производств как бесспорных, т.е. в режиме которых рассматриваются дела, характеризующиеся отсутствием спора о праве. Особые производства должны объединять те категории дел, порядок рассмотрения и разрешения которых характеризуется целым рядом существенных процессуальных особенностей.
      Следовательно, целесообразно вести речь о том, что в общем и целом арбитражно-процессуальная форма должна быть ориентирована на рассмотрение дел, возникающих из предпринимательской деятельности, что касается иных дел, то они подлежат разрешение в порядке особых производств.
      Наконец, АПК должен регулировать упрощенные процедуры, при этом исходя из того, что они находятся за рамками арбитражно-процессуальной формы. В частности, сказанное следует отнести к процедуре приказного производства.
      Особого внимания в плане дальнейшего совершенствования заслуживает действующая система пересмотра постановлений. В качестве ее несомненного достоинства в процессуальной литературе часто называют трехинстанционное построение пересмотра, имея в виду апелляцию, кассацию и надзор. Это при том, что существует еще и возможность пересмотра постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам. Между тем, сложившаяся система пересмотра имеет очевидные недостатки, которые порой не учитываются. Во-первых, она крайне отяжелена при том, что апелляционная инстанция, место которой определено в первом звене судебной системы, весьма малоэффективна. На это обстоятельство неоднократно обращали внимание ученые и практики. Во-вторых, система пересмотра построена таким образом, что решения Высшего Арбитражного Суда РФ, выносимые по первой инстанции, не подлежат обжалованию ни в апелляционном, ни в кассационном порядке. В-третьих, объектом кассационного пересмотра являются постановления, вступившие в законную силу. Вряд ли это можно признать оправданным, поскольку в теории процессуального права принято считать, что такое решение не может быть пересмотрено по жалобе заинтересованного лица. Неопровержимость – это одно из свойств законной силы судебного решения. С этим тесно связана и проблема исполнения таких решений. Представляется, что вынесенное по делу постановление должно вступать в законную силу только после истечения месячного срока на подачу кассационной жалобы, если таковая не подана.
      При характеристике системы пересмотра, в том числе и с точки зрения ее доступности, нельзя не высказаться по поводу целесообразности сохранения надзорного производства. То обстоятельство, что возбуждается данное производство по инициативе специально очерченного процессуальным законом круга должностных лиц, делает доступ к нему заинтересованных лиц крайне затруднительным. Существующая возможность бессрочного опротестования судебного постановления подрывает гражданский оборот. Предложения по модернизации этого института пересмотра вряд ли изменят его природу, учитывая исключительный характер этой стадии арбитражного процесса. Представляется, именно в системе арбитражных судов сложилась уникальная ситуация, при которой можно перейти на апелляционно-кассационную систему пересмотра. Для это необходимо передать полномочия апелляционной инстанции федеральным арбитражным судам округов, а функции кассационной инстанции сосредоточить в ВАС РФ. Следует согласиться с Т.Е.Абовой относительно того, что это «потребует серьезного обоснования и самостоятельного исследования» ^[7], но организационные и правовые предпосылки для этого существуют.